В знак «протеста и несогласия с экономическим курсом и политикой руководства НБУ» громко подал в отставку заместитель председателя НБУ Александр Савченко. Причем он обвинил Нацбанк в участии в валютных спекуляциях, а Секретариат Президента раскритиковал за давление на НБУ.
По информации, Савченко еще несколько дней не хотели подписывать заявление об уходе, угрожая увольнением за прогулы. Сегодня первый заместитель председателя НБУ Анатолий Шаповал подтвердил, что Савченко был уволен именно за прогулы.
Впрочем, после распространения официального сообщения НБУ 16 сентября Савченко пробыл безработным всего лишь несколько часов. В тот же день он был назначен на должность заместителя министра финансов. Однако новоиспеченный заместитель министра финансов оставил без ответа наши вопросы о том, пригласили ли его в Минфин до того, как он написал заявление об уходе в НБУ, а также о том, какие вопросы в министерстве он будет курировать.
Очевидно, что у прежнего зама Стельмаха в лице премьер-министра Юлии Тимошенко есть влиятельный сторонник. В свое время именно ему как представителю НБУ Юлия Владимировна поручила вести переговоры с МВФ относительно получения кредитной линии stand-by. Кроме того, во время обострения борьбы премьер-министра Тимошенко с председателем правления НБУ Стельмахом правительство предлагало именно Савченко посадить на место руководителя Нацбанка.
Он, как и большинство банкиров, считает, что показателем отличной работы банка, как и двигателя автомобиля, является его бесшумность. Впрочем, это ни в коем случае нельзя сказать о форме отставки, выбранной Савченко. Савченко утверждает, что в его заявлениях нет ничего нового, а упрекающим его в некомпетентности напоминает, что в СССР младше его доктора экономических наук – не было.
«Главред» решил подробно расспросить экс-заместителя председателя НБУ и с недавних пор заместителя министра финансов Александра Савченко о мотивах его отставки, видении роли НБУ в качестве регулятора.
«Я вообще-то не революционер и не изобличитель»
О несогласии с политикой НБУ вы заявляли еще полгода назад. Так же давно уже идут разговоры о злоупотреблениях в НБУ. Почему о вашем освобождении от должности заместителя председателя НБУ и острой критике президентского Секретариата мы услышали лишь сейчас?
Вы абсолютно правы в том, что мое несогласие с политикой НБУ было слышно почти год, когда курс доллара опять пошел где-то к 10 гривням и нужно было ставить его на место. С начала прошлого года, когда уже было понятно, что наступил финансовый кризис, мягкая монетарная политика Нацбанка становилась неадекватной. Когда все было хорошо, все росло – то можно было расслабиться и плыть по течению. А когда ты видишь, что платежный дефицит в прошлом году начал подбираться к 8% ВВП, что в абсолютном измерении цифры подходят где-то к 20-25 млрд долл., уже должен был возникнуть вопрос – а что же будет в следующем году? Если бы такой тренд продолжался, у нас сейчас был дефицит в 25-30 млрд. Платежный дефицит финансируется в основном из двух источников: прямые иностранные инвестиции и частные и государственные заимствования. Мне, как экономисту, было понятно, что Украина не способна привлечь на внешних рынках 30 млрд долл., потому что у нас потенциал прямых иностранных инвестиций составляет лишь 12-15 млрд и, возможно, столько же кредитов при благоприятной конъюнктуре.
Помните, когда в начале 2008 года гривня резко ревальвировала с 5,05 грн за доллар до 4,5-4,75 грн? Интересно, что от некоторых членов правления НБУ поступали предложения еще больше укрепить гривню: последствия были бы еще худшими. Мне, как, кстати, и членам Совета НБУ, было понятно, что не нужно делать ревальвацию, а следует думать о девальвации, потому что нужно что-то делать, чтобы уменьшить дефицит платежного баланса и тормозить приток спекулятивного капитала и импорт. С этого момента началась фаза моего активного диалога с руководством НБУ. Внешняя ситуация постоянно ухудшалась, и я советовал отпустить курс, дать ему возможность свободно колебаться, в то же время делать коррекцию курса во время очень резких его колебаний. Я считал и считаю, что было ошибкой держать фиксированный курс последние несколько лет. Такая политика привела к тому, что все забыли о валютных рисках. Я всегда говорил, что даже если курс стоит, то в глубине на самом деле происходят его колебания. Этих колебаний просто не видно, а риски накапливаются, и когда-то это взорвется.
А почему фиксированный курс продолжали держать? Ведь его поддержка вымывала много валютных резервов, что и так мало чего дало...
Во-первых, валюту тогда не продавали, а покупали, а относительно курса я вам честно скажу: никто не знает, и я не знаю. Такие же валютные риски накопила Румыния и страны Балтии. Но это не такие большие страны. Более того, им помогал и помогает ЕС. Когда у нас в конце прошлого года ситуация становилась более критической, я выступал с более резкими заявлениями, рекомендовал изменить валютное регулирование, практику формирования резервов под валютные активы и уменьшить срок расчетов до 90 дней, ввести обязательную продажу валюты.
Но когда курс подскочил – я написал докладную записку о том, как откорректировать курс до рационального уровня (тогда это был 6,6 грн за доллар) и передал ее председателю НБУ, Президенту и премьеру. Кстати, почти ни одна рекомендация не была учтена.
После этого меня начали лишать всех полномочий, хотя и тогда они не были значительными. Создали такой миф, что я занимался валютным регулированием. Я хотел этим заниматься, но мне так и не дали соответствующие полномочия. В конце у меня был проект создания банка развития. Потому что мне стало понятно, что украинские банки полностью прекращают кредитование года на два, а западные прекратят кредитование минимум на год. У нас нет ни одного банка, который может предоставлять долгосрочные кредиты на инвестиционные проекты, в том числе и для Евро-2012!
А где для него капитал взять?
А деньги предоставить ему в рамках программы рекапитализации. Были расчеты, в соответствии с которыми капитал банков в 2009 году уменьшится на 50 млрд долл. Сейчас происходит вроде бы рекапитализация, а в действительности – это проедание средств в форме возвращения депозитов. Я предлагал направить в этот банк развития по крайней мере 10 млрд. Такой капитал можно было взять за рубежом. В Европе, в частности, среди банкиров, была поддержка такой инициативы. Но у нас проект банка развития не нашел поддержки, и поэтому я подал в отставку.
А что стало последней каплей? Может, то, что у вас в конце лета забрали последние полномочия?
Нет. Полномочия у меня забрали раньше.
Ну, как известно, полномочия у вас забирали частями...
Да, частями. Я вообще-то не революционер и не изобличитель, не люблю работать на расколы и отдаю предпочтение конструктиву. У нас много революционеров, но мало могущих что-то создавать и доводить дело до конца. Думаю, что последней каплей стало то, что мне заблокировали проект банка развития. Да, перспективы конструктивного сотрудничества были полностью разрушены. И, конечно, свое прибавили эти «курсовые качели», когда маржа достигала уже 10%. Для любого банкира центробанка должно быть позорно, когда на действиях Нацбанка кто-то зарабатывает деньги. На сложных рынках за две операции по обмену валют с разницей в полчаса не зарабатывают несколько миллионов.
Возможно, именно поэтому курс не отпускают в свободное плавание?
Такая большая маржа стимулирует эти «качели». Когда они есть, маржа увеличивается, иногда даже до 12%. Такая большая маржа возможна лишь в Украине.
Кажется, еще в какой-то центрально-азиатской стране разница между официальным и наличным курсом составляет тысячи процентов...
Но там и инфляция в тысячу процентов! И если эти два индикатора взаимосократить, то и маржа не будет такой большой. В действительности, для Украины маржа в 0,1-0,2% - это уже много, а на больших операциях достаточно вообще 0,01-0,02%.
То есть это удержание официального курса существует для того, чтобы кто-то на этом заработал?
Если есть два курса – значит, это кому-то нужно. Нельзя же обвинять коммерческие банки в том, что они использовали момент, чтобы заработать.
Вы выступили с критикой НБУ. Когда мы сможем услышать фамилии, факты, цифры?
«Адреса, пароли, явки» – это не моя компетенция.
Если вы сказали «А», то должны иметь мужество сказать и «Б». Возможно, хотя бы соответствующим органам.
А чего соответствующие органы не знают? Это просто абсурд. В соответствии с законом, каждый невозвращенный кредит должен заканчиваться уголовным делом. У нас есть банки-банкроты, не возвращены стомиллионные, миллиардные кредиты. По каждому из них должно быть открыто уголовное дело. Предлагаю взять сто самых больших невозвращенных кредитов. Вместе это будет большинство невозвращенных кредитных средств по системе. Среди них не будет «бабушек-дедушек» или водителя, который не может возвратить кредит на свою «газельку». Нужно направить туда следователей на три недели, чтобы те выяснили, куда пошли кредиты, почему они туда пошли, и где деньги!
«Реальный кандидат на председателя НБУ еще не «засвеченный»
Вы можете сказать, на что, скажем, пошли первые три транша кредита МВФ?
Не трогайте деньги МВФ, они пошли в резерв НБУ и вообще не будут использованы. Поймите - деньги не имеют меток. Все идут в один котел, если говорить о гривне. В конечном итоге этот вопрос для занимающихся надзором за банками. А у меня не было и нет информации относительно этого. Если говорить о валюте, то нужно посмотреть, кто из банков получил валюту по льготному официальному курсу. Если, скажем, банк с капиталом в 1 млн гривен, оборотом полмиллиона смог купить 100 млн долл., а банк с оборотом в миллиард лишь 10 млн долл., то нужно делать выводы…
На каком уровне принимаются решения о продаже валюты тому или иному банку?
Я экономист и хотел бы оперировать экономическими аргументами. Я уже разработал дополнение к закону о коммерческих банках. В сущности, предлагается отменить банковскую тайну. Банковская тайна должна быть лишь относительно моментов, позволяющих заработать дополнительные средства или могущих нанести вред какому-то частному субъекту. А это значит, что 99% информации, являющейся закрытой, нужно открыть для общественности и журналистов. Должны публиковаться протоколы заседаний правления, кому продавалась валюта и тому подобное. Больше всего тараканы боятся света, прозрачности, чистоты. Это глобальный тренд. В Европе и Америке отменяют банковскую тайну. Отмена банковской тайны очень быстро приведет обменный курс в правильное русло.
Считаете, ваша отставка может как-то затормозить выдачу нам очередного транша МВФ?
Наоборот. Думаю, что она его ускорит.
В январе фракция БЮТ внесла проект постановления об освобождении от должностей Владимира Стельмаха и Анатолия Шаповала и назначении на должность и.о. председателя НБУ вас.
Так говорили. Говорили, что я - наиболее вероятный кандидат на должность главы НБУ, когда на выборах президента победит Юлия Тимошенко. Я на такие разговоры отвечаю своей любимой поговоркой – «тот, кто шевелится, не выходит на фотографиях». Поэтому реальный кандидат сидит в кустах, а мне приходится «шевелиться».
«Если кто-то и хотел, чтобы я ушел из НБУ, то это было руководство Нацбанка»
Считаете ли вы, что разговоры о вашем возможном назначении преемником Стельмаха на должности главы НБУ, обвинения Луценко Ющенко в дестабилизации ситуации посредством давления на НБУ, вызов к Луценко заместителя НБУ Анатолия Шаповала и ваша отставка из НБУ – это звенья одной цепи?
Я считаю, что некорректно вызывать на допрос через прессу. Я считаю, что это давление на Нацбанк. Когда я увольнялся, то ничего нового не озвучил, а лишь повторил то, что говорил в течение последнего года.
То есть вы признаете, что на НБУ оказывает давление не только президентский Секретариат, но и правительство?
Практика такова, что представители НБУ должны встречаться или с премьером, или с Президентом по крайней мере раз в году публично. Ежедневно или еженедельно председатель НБУ должен встречаться и решать вопросы с министром финансов. Это считается правильной коммуникацией. Если я скажу, что Минфин оказывает давление на НБУ – это будет некорректно. А вот такие действия, как вызов на допрос, я трактую как давление.
Почему ваши изобличения звучат именно в канун предвыборной кампании?
Какие выборы? До выборов еще 4 месяца. И изобличения свои я сделал уже давно. Был освобожден мой секретарь, помощник, ко мне никто не мог ни в кабинет попасть, ни дозвониться. Послы ко мне звонили на мобильный телефон. Что вы в таких условиях предлагаете делать – сидеть и терять свою репутацию? Если кто-то и хотел, чтобы я ушел из НБУ, то это было руководство Нацбанка.
То есть вас фактически «попросили»?
Культурно (смеется). Поэтому инсинуации, мол, я выбрал момент – неуместны.
Заместитель главы НБУ Анатолий Шаповал утверждает, что аудит операций и валютных интервенций НБУ, проведенный международной аудиторской компанией, не подтверждает по крайней мере часть ваших обвинений в адрес НБУ. Вы не боитесь, что когда этот отчет станет известен общественности, то ваши обвинения приобретут чисто политический характер?
Во-первых, я никого не обвиняю, я излагаю свою позицию. Во-вторых, аудиторы проверяли лишь то, отвечают ли практические действия инструкциям. Зато хотел бы отметить, что в Нацбанке уровень делопроизводства очень высок. Вообще это наиболее организованная государственная структура в Украине, и подавляющее большинство членов правления – золотой фонд государства, который нужно беречь.
Еще приблизительно в 2000 году украинский Нацбанк входил в десятку наилучших по регулированию. Что изменилось с того времени?
Нет, по регулированию он всегда отставал. А вот по платежным системам он действительно был одним из лучших. И нужно отдать должное Виктору Ющенко за то, что он сумел создать такую машину. По-видимому, тогда он был на своем месте.
Почему НБУ не озвучивает для рынка базовые индикаторы, чтобы у экономических игроков были правильные ожидания?
Я считаю это ошибочным. Это неадекватная коммуникативная политика. В мире центробанки раз или два в месяц дают объяснение и прогнозы относительно своей политики – это успокаивает рынки и население.
Есть ли в НБУ какое-то видение стратегического развития?
Понимание, как нужно работать, у работников Нацбанка есть, но стратегические решения все время откладываются. Я уверен в том, что большинство членов правления НБУ думают так же, как и я, и хотели бы давать рынку адекватные сигналы. Это банальные истины, по которым работают все страны мира. Почему мы так не работаем, я также не могу понять.
С трудом верится в то, что вы проработали в НБУ три года и до сих пор не знаете, почему в НБУ все происходит так, а не иначе, почему такое сопротивление руководства...
Ну, я не психолог (смеется). Возможно, это как в английский поговорке «an old dog never learns new tricks» (старый пес никогда не научится новым трюкам). Возможно, причиной является недостаточное образование, а может, это кому-то выгодно.
Почему НБУ часто меняет схему проведения валютных аукционов?
С этим у нас вообще детективная история. Валютные аукционы должны были проводиться с первого полученного доллара МВФ. А у нас большие банки покупали валюту по высокой цене, а какие-то «рога и копыта» покупали очень много валюты и по очень низкой цене. Разница между наибольшим значением и наименьшим была почему-то очень большой. В работу НБУ нужно ввести категорию нравственности, соответствие которой должны проходить все работники.
Вы согласны с мнением о том, что валютно-курсовая политика перестала быть экономической темой и перешла в политическую плоскость?
Нигде в мире такого нет, только у нас так. Есть такое понятие, как финансовая власть государства, включающая НБУ, Минфин и налоговую. Я за то, чтобы в условиях кризиса эта финансовая власть формировалась консенсусом между большинством и оппозицией. А уже за экономическую политику временно отвечало бы Минэкономики.
Обсуждалась ли в НБУ возможность валютного свопа с Китаем, как это в свое время сделала Аргентина?
У меня было предложение сделать валютный своп, но не с Китаем, а с США. Нам нужны доллары. И американцы были готовы к этому. Они уже со многими странами делали свопы и нам бы не помешали бы 10-15 миллиардов. Я, например, категорически против тотального запрещения валютных кредитов: если я экспортер и всю выручку получаю в долларах или евро, а кредит беру в гривнях, то у меня большие валютные риски. Лучше форсированно внедрять систему хеджирования валютных рисков. У нас какое-то дремучее понимание хеджирования как спекуляции. Вообще-то мы от Беларуси отстали на 5 лет, а от России – на 6-7. Впереди нас и молдаване!
В политику вас уже звали?
Политика мне чужда. Я слишком тонкокожий для нее.
Сколько предложений заняться политической карьерой вам уже сделали?
Две или три. Приведу вам один пример. Когда в 1990-1991 году я был председателем экономической коллегии Руха от Высшей школы Академии наук, меня избрали на съезд Компартии. И здесь начались выборы в украинский парламент. Мне предложили выдвинуть свою кандидатуру, и я согласился. Но на одном из митингов, когда зажигательные политические речи моих коллег по партии (С. Головатого и В. Ивасюка) больше поразили публику, чем мое экономическое выступление о преимуществах частной собственности, кооперативов, выхода из СССР и тому подобное, я понял, что политика – это не мое.
Если вам гипотетически после выборов предложат возглавить Минфин или НБУ – вы примете предложение?
Теоретически я мог бы согласиться. В Украине кто-либо может согласиться даже возглавить ООН гипотетически. Считаю, что немного понимаю в государственных финансах и монетарной политике. У нас мало в этом что-то понимающих, может, два или три человека.
Раньше считали, и я в том числе, что чем меньше государство вмешивается в экономику – тем лучше, потому что государство ничего, кроме вреда, не делает. Но сейчас мы вступаем в эдакий 5-6 - годовой период, когда роль государства в экономике должна увеличиться. Особенно это касается Украины. Если бюджетный дефицит у нас будет где-то 10% и его нужно финансировать эмиссией, то роль денежной власти усиливается кардинально. И здесь без профессиональных действий мало что можно сделать.
- Милованов рассказал, повлияет ли китайский вирус на украинскую экономику
- Эксперт рассказал, может ли коронавирус повлиять на экономику Украины
- Экономисты объяснили, что будет с долларом в январе 2020-го
- Сергей Глазьев: три сценария для Украины
- Багдасаров рассказал, как экономика России может "выбить" плацдарм США с Украины